Экономика не ждет от профтехобразования филологов
Инна Назарова, директор Силламяэского профессионального училища
— В педагоги ПТУ нет очереди даже для преподавания на русском, а что уж говорить о ведении занятий на эстонском?
Три года прошли после 60-% перехода преподавания в гимназическом звене русской школы на эстонский язык. Недавно подведённые министерством образования итоги этих трёх лет и публичные выступления министра Евгения Осиновского, вновь оживили дискуссию на тему «Эстонский язык в русском секторе образования». Выскажу и своё мнение.
Часть русского образования Эстонии — профессионально-техническая школа. Перед ней тоже стоит задача перейти в ближайшие пять лет на эстонский язык в объёме 60 процентов программы. Уверена, что если этот переход будет проведён бездумно, принудительно и поголовно, то ущерб будет даже больше, чем в результате языковых экспериментов с общеобразовательной школой. Как же в таком случае поступить разумно?
Я всегда приветствовала и буду приветствовать, если вступающая в жизнь русская молодёжь овладевает эстонским, английским, немецкий, финским и другими языками. Не надо объяснять, что, чем больше языков молодой человек знает, тем больше возможностей перед ним открывается. Но, язык сам по себе — это всё-таки не главный багаж для устройства в жизни. Главное — профессиональные знания и умения. Поэтому и в профессиональном обучении язык не должен бежать впереди специальности.
Прежде всего, я бы отошла от уравнительного подхода «каждый выпускник профессионального училища должен владеть эстонским на высоком уровне». Надо комплексно учитывать специфику и региона, где начинающий специалист планирует работать, и профессии. Ясно, что для работы на Сааремаа потребуется один уровень языка, для работы в Таллине — другой, в Ида-Вирумаа — третий. С точки зрения профессиональных требований, например, специалист складского хозяйства (кстати, при работе в любой части республики) будет иметь дело с эстонским языком чаще всего, специалист по инфотехнологиям — примерно поровну с эстонским и английским, а скорее, даже больше со вторым, ну а, скажем, строителю знания государственного языка нужны в сравнительно ограниченном объёме. Владельцы строительных фирм говорили мне: «Нам «филологи» на стройке не требуются; прораба, хорошо владеющего эстонским, мы и сами найдём, а от работника ждём золотые руки».
Вторая важная причина, по которой переход преподавания в профессионально-технической школе с русского на эстонский не может быть поголовно-массовым: где найти для этого преподавателей? В педагоги ПТУ нет очереди даже для преподавания на русском, а что уж говорить о ведении занятий на эстонском? А человек, который владеет эстонским, но не знаток специальности и не владеет методикой преподавания, дело только испортит. Ведь именно это, как один из недостатков, называет министр Осиновский в своей недавней статье: «…в основном процесс преподавания на эстонском языке крайне пассивен и сводится к тому, что учитель перед классом говорит на эстонском и участие учеников ограничивается ответами «да» или «нет». А зачастую и сам учитель не может сказать большего».
Только если гимназия рискует в таком случае выпустить просто недоучку, то профтехшкола — опасного неуча, который будет строить для нас дома, варить суп, работать на сложных механизмах и т.п. Представляете, как это «поднимет» конкурентоспособность реального сектора эстонской экономики…
Третью причину я бы отнесла к социально-психологическим. Наше юное поколение так или иначе впитывает давно пропагандируемые в Эстонии либеральные ценности «личной свободы», «открытого мира», «полной самореализации», и в результате многие ребята и девушки настроены очень прагматично и не приемлют «обязаловку» и ту среду, где она действует. Они охотно учат эстонский и другие языки, когда понимают, что это действительно нужно им для дальнейшего трудоустройства. Но, если мы продолжим с усердием строить Эстонию, где впереди всех деловых качеств будет стоять «перфектное знание эстонского», а вдобавок ещё и начнут разваливаться здания, возведённые горе-специалистами, которые в ПТУ не поняли спецтехнологию на чужом языке, — из такой Эстонии молодёжь будет «делать ноги» вдвое быстрее, чем сейчас.
Выходов, на мой взгляд, два. Первый — твёрдо держать курс на то, чтобы в регионах с преимущественно русским населением для русских ребят в профессиональных училищах важнейшие специальные предметы, «соль» будущей профессии, преподавались на родном языке, а эстонский язык в учебном процессе присутствовал в виде предмета «перевод спецтерминологии», обычных языковых уроков и всяческих дополнительных занятий по мере необходимости, включая и поездки по обмену в другие регионы.
Этот курс мог бы быть закреплён и в законе о профессиональном образовании. Ну, а второй вариант развития событий — преподавание всех специальных предметов на эстонском, даже в училищах Ида-Вирумаа, становится лёгким и актуальным, поскольку, все выпускники русских основных школ блистательно овладевают им, а на всех стройках, шахтах, в цехах и магазинах региона звучит исключительно эстонская речь. Но, вот вопрос: верите ли вы в это?