Дорога перед магазином опасна для горожан, а его хозяин в тюрьме
Кто виноват? Что делать?
«Вот такое убожество у «Берёзки». Спросил у работников магазина, сказали что хозяин в тюрьме, а они знать ничего не знают про эту территорию. Скоро прохожие будут здесь ноги ломать или в ямы с водой проваливаться с головой! Наверное, туристы сюда не ходят? У них (надо понимать – у муниципалитета. — Прим. редакции) Приморский бульвар, теперь фонтан появился! А это (надо понимать – «Берёзка». – Прим. редакции), если не забыли, — центр города!!! Неужели ничего сделать нельзя? На променаде вон какие деньги закапываются!»
Юрий Синцов, житель дома N 39а по улице Кеск
Письмо пришло на э-адрес редакции, но было озаглавлено: «Госпоже Коршуновой». Обращение мы председателю горсобрания переслали, но и сами взяли вопрос на заметку. Почему?
Неоднократно уже писалось о правах и обязанностях владельцев жилья, производственных и прочих строений, являющихся их собственниками. Говорили мы и о том, какие права и обязанности имеет муниципалитет в отношении нерадивых хозяев. Но раз до сих пор имеются «непонятки», то не грех возвратиться к теме.
Начнём с напоминания о том, что имеются три вида земельной собственности — государственная, муниципальная, частная. Этот порядок уже указывает на уровень ответственности. Следовательно, за участок земли, находящийся во владении хозяина «Берёзки» (напомним, что это не официальное название торгового объекта), отвечает он. Ответственность подразумевает и благоустройство, содержание территории в порядке. Естественно, частная земля, как и строения, расположенные в городе, находятся в определённой степени под контролем муниципалитета. В Силламяэ он возложен на отделы городского хозяйства и строительный.
«В соответствии с решением городского Собрания от 31 января 2016 года нам делегированы некоторые обязанности по проведению государственного надзора. То есть государство передало часть функций местному самоуправлению, а оно, в свою очередь, уполномочило нас. Во-первых, наш отдел производит надзор за соответствием строения строительному проекту, детальной планировке, специальным требованиям местного самоуправления, проектным условиям. Во-вторых, за нами контроль за строением или строительством на предмет использования и безопасности объекта. В-третьих, контроль за соответствием строения его целевому назначению. То есть, например, жилое здание должно использоваться как жилое, а склад как склад. Я опустил некоторые формулировки, которые вряд ли будут интересны широкому кругу читателей. Ни о каких площадках перед строением, как и о фасадах, здесь речь не идёт. Если у зданий неприглядный вид, а таких, к сожалению, в Силламяэ хватает, но они безопасны для использования, то у нашего отдела нет оснований для возбуждения делопроизводства по объекту и выдачи предписаний», — сказал заведующий отделом строительства Владимир Сокушев.
Отдел городского хозяйства, как нам сообщили в горуправе, ведёт надзор за соблюдением правил благоустройства (в широком смысле этого слова) на городской территории. Что касается частных собственников, то здесь немного сложнее, но всё же решаемо, поскольку стрижка газонов и кустов, чистота на территории — это обязанность хозяина, и если он ею манкирует, то может для начала получить предписание, а при неисполнении его — штраф. Будут ли люди ломать ноги на территории «Берёзки», будут ли проваливаться в ямы въезжающие на площадку к магазину машины — это проблема хозяина. Кто-то скажет, что так рассуждать цинично. Никакого цинизма, а простой капитализм. Точно так же, если что-то подобное произойдёт на городской территории — тут отвечать придётся муниципалитету, на территории квартирного (садового) товарищества — руководству этих хозяйств.
Финансовое «вмешательство» со стороны города в дела хозяина «Берёзки», касающиеся дорожного покрытия, по словам сотрудников муниципалитета, нереально уже потому, что дорога и подъезд спереди и сзади здания, что называется, тупиковые. Граница частной земли с городской, если говорить о связи с муниципальной улицей Кеск, спереди строения проходит через мизерные проезды между тротуаром. Эти места пересечений заасфальтированы в ходе работ по ремонту тротуара.
Подъезд со стороны улицы Максима Горького на въезде/выезде, пересекающий пешеходную дорогу (муниципальная земля), также приведён в порядок. Городская программа софинансирования со стороны муниципалитета ремонта внутридворовых проездов, благоустройства подъездов к домам, тупиковых участков, где хозяин-предприниматель, в себя не включает. Оно и понятно: внутридворовые проезды, в которые город вкладывается, нужны не только тем КТ, за кем территория числится, а и горожанам, которые волей- неволей связаны между собой. Участков, нуждающихся в благоустройстве, в Силламяэ хватает за глаза. То есть «Берёзка» — частный замок (ударение на первом слоге), к которому подступиться трудно. И возможно ли вообще? Если владелец магазина «Берёзка» считает, что и так всё неплохо, то придраться особо не к чему. Конечно, предприниматель, который занимается торговлей и заинтересован в привлечении покупателей, и витрину (а территория — часть её) сделает достойной.
Ну а если исходить из того, что владелец земли и строения считает «и тасойдёт», то как быть? Город должен взять на себя заботы (извините за тавтологию) о хозяйстве хозяина?
Отступление по теме на несколько строк. Когда ещё шёл первый этап реконструкции улицы Льва Толстого, владелец близлежащего малого предприятия при мне говорил сотруднику муниципалитета: «Да трудно что ли «черпак» щебня сыпануть в эту лужу, раскатать и асфальтом покрыть? Ведь красивее будет смотреться со стороны». Лужа находилась на территории частной фирмы. И как бы вы поступи- ли? В советские времена, возможно, вопрос решился бы в пять минут. Но тогда это место не было частной землёй, а теперь — извините: «сыпануть» можно, но в проекте это не записано, и кто будет платить?
Трудно найти предпринимателя, который был бы не заинтересован в том, чтобы территория или здание не выглядели сирыми и убогими. Это удар по имиджу. Но не всегда у предпринимателя есть свободные средства, чтобы облагородить фасад здания или заасфальтировать дорогу на своей территории. И что дальше? Сначала надо доказать, что нарушен порядок благоустройства (а он, между прочим, не из головы взят, а создан на основании государственных уложений). В случае с «Берёзкой» это практически невозможно. Максимум, что может сделать муниципалитет, — это обратить внимание собственника на желательность ремонта.
Но и предприниматель может указать места, относящиеся к муниципальным объектам, которые тоже не в лучшем состоянии, чем у частника, и спросить: «Почему с них спроса нет?». А там тоже денег на благоустройство не хватает. На собственника строения можно воздействовать, исходя из порядка городского благоустройства, если фасад здания, хоть он и безопасен, но уж очень непригляден (колючая проволока, окна, заколоченные крест накрест досками и т.п.).
Здесь может вмешаться отдел городского хозяйства, составив предписание. Если же кирпич не угрожает упасть на человека сверху или сбоку, то, значит, объект безопасен с внешней стороны. Отсюда элементарный вывод, например, для хозяина строения, которое «замерло»: вставить в разбитые окна нечто из древесно-стружечных плит и спать спокойно. Если на территории вдруг кусты растут не так, появился мусор или газоны-кусты не подстрижены, дождусь предписания, потом найму че- ловека, чтобы он там немного прибрался. И опять сплю спокойно до следующего замечания.
Вот такой зазор между правами и обязанностями, который определило законодательство.
Завершая разговор, вернёмся к отправной точке — письму Юрия Синцова. Помните: «На променаде вон какие деньги закапываются!».
Вывод из этого «лозунга» следует таков: не надо было строить променад (большая часть средств на него, кстати, идёт из еврофонда), который в основе своей не на туристов, а на силламяэсцев рассчитан, бросим деньги из бюджета на ремонт территорий частников. Жили, мол, без того и этого, так и ладно. Вот вдруг «пробьёт» муниципалитет проект реновации уличного освещения в городе, и опять услышим: «Деньги закапывают! Стояли столбы и пусть бы себе стояли дальше, зачем нам новые?». Такова логика автора письма.
Николай Клочков